Черный хрусталь - Страница 79

Нуарон шлепнул стеком своего черного жеребца, и мы двинулись сквозь редкий влажный лес. Под копытами похрустывали опавшие ветки. После двух дней пути через сплошной сосняк мы спустились в огромную, полную сырости долину. Спать здесь лучше было у костра, в противном случае за несколько часов одежда, казалось, промокала насквозь и тело начинал бить озноб. Эйно стало заметно хуже. Я и раньше замечал в нем признаки неизвестной мне болезни: стоило князю оказаться в холоде Рашеро, как он начал бледнеть и часто прикладываться к плоской бутыли, из которой резко пахло каким-то настоем. Предложить свою помощь я не решился – я и понятия не имел о том, что такое ю-ю, но слова о том, что его уже похоронили, несмотря на всю их иронию, меня потрясли. С того дня я стал внимательно присматриваться к своему господину, с ужасом ожидая примет скорой смерти. Правда, пока что с ним все было в порядке и сам он не проявлял признаков беспокойства.

– Здесь бревно! – вдруг крикнул ехавший впереди Нуарон. – Осторожнее!

Утренняя луна была скрыта плотными тучами, но мои глаза давно уже научились видеть во мраке, и я вовремя поднял лошадку, чтобы перескочить через поваленный ствол древнего дерева, перегородивший нам дорогу. Мы пересекли небольшой топкий ручей и минутой позже выехали на опушку леса, густо заросшую кустарником. Впереди маячили тени двух всадников.

– Там горит какое-то селение, – услышал я знакомый голос Бэрда. – Мы объехали его стороной и вернулись сюда. Кто это с тобой, Нуарон? Мат, ты, что ли?

– Не спится, – ответил я, подъезжая к своему приятелю. – Князь решил обойти деревню левее. А чего это она загорелась в такую мокроту?

– Ее подожгли, – мрачно произнес спутник Бэрда. – Как бы не монахи…

– Монахи?!

– Мерзавцы в балахонах, на головах какие-то ведра с цепочками… в бинокль их хорошо было видно. Народ вопит, на колени валится, а они их бичами и факелы бросают.

– Дождемся наших, – решил я, – и обойдем их правым флангом. Заодно поглядим на огонек…

Над темной линией горизонта разливалось оранжевое свечение. Поднеся к глазам бинокль, я попытался рассмотреть, что там горит, но ничего толком не понял – очевидно, деревушка находилась в какой-то лощине.

Сзади раздалось негромкое ржание, и моя лошадь нервно задергала ушами. Из мрака выползли фигуры Эйно и Даласси, ехавших в голове отряда. Лоттвиц достал свой бинокль и некоторое время разглядывал горизонт. Увидев, очевидно, не больше, чем я, он устало махнул рукой и скомандовал:

– Берем левее! Дозору не теряться.

– Мы пройдем справа, – сказал я.

– Только не высовываться…

Не дожидаясь, пока из леса выберется растянувшийся арьергард, мы ударили лошадей и поскакали в степь. Оглянувшись, я увидел, как цепочка всадников, еле различимая в сыром мраке, двигается вдоль черной стены леса.

Зарево стало ярче. Мы отъехали от леса на полмили и остановились возле пары могучих валунов, очевидно, вывернутых из земли руками местных богов. Взобравшись на один из них, я снова воспользовался биноклем. Теперь я уже видел почти все происходящее. Бэрд оказался прав: передо мной горела небольшая деревня. Между полыхающих бревенчатых хижин метались обезумевшие от ужаса люди и животные. Я глянул правее, туда, где на окраине села виднелись фигурки нескольких всадников. Да, они походили на монахов: плотные свободные одеяния с широкими рукавами, на головах и впрямь «ведра», в отблесках недалекого пламени посверкивали какие-то украшения, прикрепленные к ним. В руках монахи держали факелы.

Деревня была обречена. Несколько крестьян гнали в сторону от пожарища стадо тощих коров, женщины спасали птицу и визжащих в панике свиней, которые упорно не желали слушаться своих хозяев.

К группке монахов приблизились еще несколько, вывернувших из-за полыхающей мельницы. Один из них заговорил, яростно размахивая руками и указывая на темное небо. Тогда один из державших факелы кивнул головой, отчего цилиндрический головной убор заискрился металлическим блеском многочисленных цепочек, и указал куда-то в сторону. Двое всадников пришпорили лошадей и двинулись прочь от пожарища. Выехав из лощины, они медленно повернули и поехали почти прямо в нашу сторону.

– Проклятье! – зашипел я, сползая на землю. – Они же напорются на Эйно!

– Что там такое? – вскочил присевший на землю Бэрд.

– Сюда едут двое ублюдков, их надо перехватить, иначе они выпрутся прямиком на наших!

– Демоны б забрали этих святош!

Бэрд и Нуарон поспешно забрались на камень, а я, взлетев в седло, осторожно отъехал чуть в сторону – так, чтобы оставаться малозаметным для приближающихся всадников, но в то же время отчетливо различать их: оранжевое свечение горизонта хорошо помогало мне в этом.

– Карабином их отсюда не достать… – заключил Бэрд, прикинув вероятный курс движущейся по степи пары. – Если б была длинностволка – тогда да. Но карабин… нет, до них будет не меньше пятисот локтей, не достанешь.

– Остается перехватить их прямо в поле. Выстрелов в деревне, скорее всего, не услышат, там и без нас шумно. Пока монахи сообразят, что гонцы пропали – да и вообще, откуда мы знаем, куда они их послали? – пока туда-сюда, мы все будем уже очень далеко.

– Ладно, – согласился Бэрд. – Нуарон и ты, Шейл, оставайтесь здесь. Мы с Матом все сделаем сами… как только мы их прикончим, сразу же к отряду!

Я выдернул из кобуры карабин и взвел курок. Бэрд был уже в седле. Мы подождали еще с минуту, пока две темные фигуры не приблизятся на оптимальное расстояние, и дали шпоры.

Некоторое время монахи нас действительно не видели. Влажная трава глушила стук копыт,и мы мчались почти бесшумно. Беспечная парочка, переговаривясь о чем-то, шагом ехала по степи, оставив за спиной горящую деревню – лиц я разглядеть не мог, но мне казалось, что оба инока довольно молоды. Когда до них оставалось не более полусотни локтей, один из монахов, по-видимому, все же услышал подозрительный звук. Он повернулся к нам – и я, уже держа карабин у плеча, спустил курок. Взмахнув руками, монах вывалился из седла, а его лошадь с жалобным ржанием бросилась бежать назад. Тело монаха с застрявшей в стремени ногой волочилось за ней. Тотчас же грохнул и выстрел Бэрда, но он промазал. Пока я продернул петлю затвора, досылая новый патрон, пока поднял оружие – этих секунд второму монаху вполне хватило для того, чтобы понять, что происходит, и, пригнувшись к шее лошади, галопом броситься обратно в деревню.